Сайт The Kernel (воскресное приложение к The Daily Dot), опубликовал интервью с Павлом Дуровым. Сооснователь «Вконтакте» и Telegram рассказал о текущей и будущей бизнес-модели мессенджера, ежемесячных расходах компании и о том, что Telegram останется бесплатным, что бы ни случилось. Мы перевели наиболее интересные моменты интервью.

The Kernel: Зачем прорываться на рынок приложений-месснеджеров? Разве там не слишком много игроков, чтобы рассчитывать на серьезный эффект?

Павел Дуров: Telegram начался как проект для персонального пользования. Мы не собирались

делать его публичным и глобальным. Мы с братом пытались решить нашу личную проблему защищенной коммуникации. Было очевидно, что нам потребуется некое решение, так как в декабре 2011 года мы уже были в затруднительном положении. Знаете, все эти истории о вооруженной полиции… Конечно хотелось иметь защищенное средство для общения. Сегодня власти могут определить ваше точное местоположение в любое время, в любую секунду. Если при тебе есть SIM-карта, они могут отслеживать тебя в реальном времени. Это вроде Find My iPhone, только про граждан. «Найдите моего гражданина».

Я слышал много историй о людях из [российской политической] оппозиции, чьи переговоры перехватывались и они оказывались в ситуациях, когда им приходилось принимать очень сложные решения. Вся информация об их банковских аккаунтах, бизнесе, об их личной жизни, всё было доступно властям. Я не хотел, чтобы подобное случилось со мной и моим братом.

The Kernel:  Что лично для вас значили разоблачения Эдварда Сноудена?

Павел Дуров: Помню, летом 2013 года, когда выяснилось, что АНБ шпионит за гражданами США, стали появляться все новые и новые статьи в прессе, основанные на утечках Сноудена. К середине лета уже стало очевидно, что проблема глобальная, не только Россия страдает от слежки. Страдают все. В Европе вообще возникла серьезная озабоченность тем, что американцы, возможно, следят и за ними.

Тогда мы решили, что должны сделать Telegram публичным. Мы объявили конкурс для разработчиков на создание приложения для Android и открыли API, который использовали сами. По-моему, победителей тогда было двое, вначале у нас было две версии для Android, и они соревновались друг с другом. Вышло очень здорово.

The Kernel: Почему open source делает Telegram лучше?

Павел Дуров: Так как исходные коды Telegram выложены на GitHub, и любой может свободно изучить их, мы получаем очень ценный фидбек от сторонних инженеров. Скажем, недавно нам показали, как сэкономить три мегабайта пространства просто сжав графику внутри приложения. Мы подумали: «Отлично! Наше приложение и так одно из самых маленьких, а теперь мы сможем сделать его ещё меньше». Мы очень благодарны этим людям и продолжаем получать ценные советы от комьюнити.

Мы в онлайне уже почти два года. За это время мы провели три конкурса по взлому нашего шифрования. В первый раз мы попросили людей перехватить трафик и расшифровать его. Участникам не удалось добиться этой цели, зато один из них обнаружил потенциальную уязвимость в нашем механизме шифрования данных. Потенциально мы — Telegram, не третьи лица, могли видеть секретные чаты. Этот парень получил от нас $100,000. Его находка лежала вне рамок конкурса, но всё равно была очень важна, а мы считаем, что должны поощрять подобный фидбек.

The Kernel:  То есть комьюнити уже предано приложению?

Павел Дуров: Если вы зайдете в настройки приложения, там есть специальное место, где вы можете задать нам вопрос. Пишите там, что угодно, ваше сообщения попадает к команде поддержки, которая рассматривает весь фидбек. Мы довольно быстро поняли, что со всем сразу мы не справимся, поэтому пригласили волонтеров. Это люди, которым нравится Telegram, которые располагают свободным временем и хотят использовать это время, помогая другим разобраться, что такое Telegram. Мы не делаем волонтерами всех подряд. Если человек хочет стать волонтером, сначала он должен пройти тест и ответить на наши вопросы, некоторые из них весьма коварные.

The Kernel:  Насколько приложение выросло, с тех пор как стало публичным?

Павел Дуров: Когда я занимался «Вконтакте», рост был предсказуем. В первый день мы начали с 50 подписчиков. Во второй день у нас было 60 подписчиков. Затем, постепенно, 200 подписчиков в день, 400, 1000. Мало-помалу мы доросли до 100 000 новых подписчиков ежедневно.

С Telegram все по-другому, потому что каналы дистрибуции другие. Если на каком-то рынке вокруг твоего приложения вдруг возник хайп, оно взлетает в топ App Store и собирает совершенно безумное количество подписчиков за день. В сентябре, когда у нас было только приложение для iPhone, вдруг возник огромный скачок – более 100 000 новых регистраций в день из Саудовской Аравии. Мы стали №1 в их App Store на третьей неделе проекта. Я был очень рад.

[Этот успех] несколько отличается от «Вконтакте». Аудитория VK на 95% состоит из русскоговорящих пользователей. Мы знаем этих людей. Мы понимаем их язык, культуру, образ мысли, понимаем всё. Мы видим людей, использующих Telegram, и даже не понимаем языка, на котором они говорят. Сложно даже переводить приложение на другие языки. Скажем, в арабском языке пишут справа налево, и ты вынужден из-за этого переделывать весь дизайн приложения. А еще это совершенно иная культура, где могут не одобрять вещи, которых мы даже не понимаем.

Нам пришлось узнать очень многое об этих новых рынках. Это очень увлекательно, потому что в России, Белоруссии, Украине мы привыкли быть номером один. Мы уже покорили русскоязычный интернет. А к хорошему очень быстро привыкаешь. Если добавить в уравнение пользователей из других стран, ощущения совсем другие, чувствуешь волнение, чувствуешь, что достигаешь чего-то, происходит нечто новое.

В декабре и январе Telegram стал стремительно расти в Испании, без каких-либо видимых причин. Полагаю, дело в том, что WhatsApp стал требовать от большинства тамошних пользователей оплатить подписку. Им не блокировали приложения, но постоянно присылали напоминания «Вы должны заплатить».

The Kernel: Почему Telegram бесплатен?

Павел Дуров: Telegram – организация нового типа. Сегодня организации бывают двух видов: некоммерческие и коммерческие. У коммерческих организаций есть акционеры, и их цель заработать столько денег, сколько возможно. Некоммерческие организации работают иначе, они получают пожертвования и тратят их. Мы очень похожи на некоммерческую организацию, так как, в некотором смысле, тратим всё, что зарабатываем. Но в то же время мы хотим финансовой самодостаточности. Главный вопрос, который задают многие наши пользователи: «Классный продукт, бесплатный, мне нравится, но что будет через год, два года, пять лет, когда вы станете невероятно популярны и ваши расходы возрастут?»

Когда этой точки достигли WhatsApp и Viber, им пришлось продать компании. Расходы были слишком велики, и они не нашли способа монетизации. WhatsApp ввела модель платной подписки, но если посмотреть на результаты ее работы в 2014 году, выходит, что они заработали $25 млн, потратив $280 млн. Это абсолютно нежизнеспособно.

Мы не хотим прожигать деньги вечно и не хотим получать больше денег, чем способны потратить. Мы хотим зарабатывать ровно столько, сколько нам нужно на оплату трафика, оборудования и зарплаты людей. Наша команда — это лучшие инженеры мира. Некоторые из них  были лучшими инженерами VK и ушли в Telegram, когда я покинул компанию. Они получают предложения от Facebook и Google. И мы не можем позволить себе мотивацию в виде фондовых опционов, потому как Telegram – не частная компания, которую мы намерены продать. Так что мы должны платить конкурентоспособные зарплаты, иначе у нас попросту не останется инженеров.

В данный момент мы не самостоятельны, мы просто прожигаем мои личные деньги. В будущем мы хотим, чтобы компания покрывала наши зарплаты, иначе это несправедливо. Я считаю, что наш вектор развития, то, куда мы движемся, в итоге приведет нас к жизнеспособной, самостоятельной бизнес-модели. Думаю, мы начнем эксперименты в этом направлении уже очень скоро. Могу сказать, что не будет ни платных опций, ни платной подписки, ни рекламы. Telegram всегда будет бесплатным для пользователей. Наша монетизации скорее будет касаться платформ сторонних разработчиков и разделения доходов.

The Kernel:  Почему такой подход является необычным, когда речь идет о построении бизнеса?

Павел Дуров: Я оказался в уникальной ситуации, когда сумел создать бизнес в России. В итоге мне пришлось продать его, но это принесло мне деньги, так что мне не пришлось привлекать к Telegram инвесторов. Подозреваю, это не слишком обычная ситуация. Сегодня Telegram ежемесячно сжигает миллион долларов. Может показаться, что все это ведет в тупик, но если ты хочешь выстроить бизнес модель, сначала нужно вырасти до приличных размеров. На данный момент у Telegram 62 миллиона пользователей, и этого уже достаточная база, чтобы привлечь сторонних разработчиков для создания продуктов под нашу платформу. Невозможно сделать это в первый же день. Это трудно.

Чтобы расти, нужны деньги, но где их взять? Нельзя прийти к венчурному капиталисту и сказать: «У меня есть альтруистическая идея и гуманитарная миссия». Можно обратиться к правительству или другим авторитетным органам, чтобы тебе дали денег, но ни одно правительство не даст миллион долларов просто так. Скорее всего, они захотят получить некий контроль, что похоронит всю идею. Нам просто повезло оказаться в выгодной позиции.