Редкий городской праздник, чье обаяние неизбывно, — «Алые паруса». Можно даже не ходить на него, даже не смотреть по телевизору, достаточно одного имени — и ваша клавиша сработает и вызовет массу ассоциаций. Удивительно, что в наше время вообще возможен такой романтический праздник. Понятно, что возможен и успешен он благодаря своей зрелищности, пышности, эффектам, но это ничего не отменяет. Это почти как Новый год, его практически нельзя испортить.Как прошли юбилейные «Алые паруса» в ПетербургеФоторепортаж1Виталий Алексеев
При этом участники торжества, полагаю, даже не понимают всей трогательности происходящего. Вспомните себя заканчивающими школу. Разве в тот момент вам было странно и не по себе? Скорее вы думали про близкие экзамены. Прощание с беспечной юностью — что может быть грустнее? Однако все перевешивает романтизм, взгляд вперед, мечты и надежды. Одни пойдут работать и станут свободны от опеки, хотя бы частично. Другие пойдут учиться, начнется новая жизнь. Трогательнее, правда, именно тем, для кого это в прошлом: и прощание со школой, и надежды юности, и весь тот настрой, что определяет «Алые паруса».
Время, конечно же, невероятно поменялось. Когда–то весь пафос (искренний) был в начале новых путей, в устремлении к тому, что может стать профессией мечты. И потому казалось, что все впереди, все сбудется. Тогда, впрочем, было нормальным, когда дети ясно знали, кем они хотят стать. Уже в школе все слышали, что та или другой намереваются стать врачом или физиком, математиком или строителем. Теперь, как вы наверняка заметили, это большая редкость — если школьники ответят на вопрос, кем хотят стать. Ответ будет чаще всего прагматичным, если не циничным. Понятно, что очень многое упрется в деньги. И не надо детей ругать за это. Они вырастают на примере родителей. А о чем чаще всего говорили родители в последние 20 лет, как не о деньгах? И на материальную приземленность тоже не надо пенять подрастающему поколению. Опять же задумайтесь о том, что было главной темой бесед. Причем вне зависимости от того, было ресурсов очень мало или очень много. Цинизм молодого поколения — дитя родительских интересов.
А потому праздник — он как сказка о мечтательной юности. И ни в коем случае не надо проводить опрос и выяснять, читали ли школьники Александра Грина.
Как повесть, так и ее герои — своего рода имена нарицательные. Ассоль — это такая чарующая окрыленность мечтой. В нее надо просто верить. А потому миллионы будут удивляться, гулять, радоваться, смотреть друг другу в глаза, что само по себе уже редкость.
Вот, к примеру, пару лет назад племянница соседей вернулась из летнего языкового лагеря, а мы с ее тетушкой начали веселиться на тему количества «подбитых» поклонников. Ответ нас обоих обескуражил: «в сети мальчики интереснее, а глаза в глаза смотреть непривычно, так знакомиться не умею». Но, быть может, «Алые паруса» именно для этого и придуманы?
Многие уже на себе испытали, что самыми трогательными бывают случайные, спонтанные встречи выпускников. Организованные часто превращаются в дефиле понтов. Выясняется, что важно, где сидеть, что есть, что выпивать, в том–то месте — слишком просто, в другом — никак нельзя. А если просто встретиться и поболтать, то бывает редкостно хорошо, даже пронзительно.
И было бы любопытно, если бы к «Алым парусам» придумали параллельную программу — для тех, кто вспоминает. Ну или смотрите телевизор, выпивайте и ройтесь в соцсетях. А юные, быть может, и счастье найдут.
