— Мы готовы и ждем отмашки. Объясню: процесс внедрения можно разделить на два блока. Первый — это подготовка судей и аппарата, подготовка материально-технической базы. Здесь и выдача всем судьям районных судов, городского суда цифровых подписей, обучение тому, как ими пользоваться. Нужно определенное оборудование. За все это отвечают председатели судов и эта работа уже проделана. Мы ждем только второго блока — непосредственно программное обеспечение, которое нам должны прислать из Москвы. Как только придет, установим, и начнем работать.

— А что это будет? Система пересылки электронных писем в канцелярии судов?

— Нет, это целый программный комплекс. Подобная система есть в арбитражных судах, но наша отличается, поскольку у общих судов свои особенности. Условно, все процедуры можно будет осуществлять в электронном виде — от подачи иска до получения решения.

— В некоторых районных судах количество дел просто зашкаливает, в основном гражданских. Огромное количество процессов по кредитам, по страховкам, и, как я понимаю, оно будет только расти. Что-нибудь предполагается делать в этой ситуации, как-то разгружать судей и аппарат?

— Судьи, безусловно, загружены. Нагрузка растет, и растет уже много лет. Суд, как лакмусовая бумажка. Происходит какой-то кризис в экономике, и народ, сразу же, по тем или иным вопросам обращается в суды. Нагрузка очень большая, но мы самостоятельно не можем ее снизить. Для этого надо вносить изменения в законодательство или менять что-то там, где возникают такие споры. Один административный район — один суд, определенное количество судей. Самостоятельно увеличить количество судов и судей в районе мы не можем.

— А как же Адмиралтейский район? Там два суда. В Центральном районе — три суда.

— Центральные районы Петербурга — это историческое исключение. Там суды образовались в границах старых административных районов, которые потом были объединены. В остальных районах по одному суду. И, возвращаясь к вопросу о нагрузке, у нас нет положения о нагрузке судей. Мы говорим об этом много лет, но определить нагрузку очень сложно. На сегодняшний день, сколько поступило дел, столько судья и будет рассматривать.

— Но большое количество дел может сказаться на конечном результате.

— Может. Только не в смысле правильности решения, а в смысле «отписывания».

Пока нагрузка такая, что судьи просто физически не могут в установленный законом срок изготовить полное решение. Граждане жалуются, судьи стараются, но не всегда это удается. Количество гражданских дел в районных судах за первую половину 2016 года — 73 321. В 2015 году за тот же период времени — 53 924. То есть общее количество выросло на 20 тысяч. В среднем, нагрузка на судью 73 дела в месяц! Самые загруженные суды — в Приморском, Выборгском и Красногвардейском районах. Эти районы прирастают новостройками, их население растет, количество дел растет, а количество судей не меняется.

— В договорах на потребительские кредиты часто встречаю оговорку, что все споры рассматриваются в судах по месту расположения филиала банка. Почему не по месту жительства кредитора? Это наводит на размышления, как будто у банков есть договоренности.

— Есть договорная подсудность — либо по месту расположения банка, либо по месту жительства ответчика. Перед подписанием договора это условие можно легко изменить. Но, как я понимаю, вы хотели спросить о коррупции… Подумайте сами, как суд может заниматься чем-то незаконным, о чем-то с кем-то договариваться? Это даже обидно. Даже слышать не хочу! Как можно договориться, если у каждого суда есть вышестоящая инстанция? Любое решение, которое не нравится гражданину, он вправе обжаловать. Это просто стороны в процессе иногда много говорят, а посмотреть на деле, они обвинениями в коррупции оправдывают свои ошибки, свою некомпетентность

Суд как образ жизни 

— Вопрос об аппарате судов. Я даже не буду уточнять суть. Спрошу лишь, ждете ли каких-нибудь изменений?

— Вы правы, у наших специалистов мизерные зарплаты. Помощник судьи — а у них самая большая зарплата в аппарате — получает 17 тысяч рублей. В канцелярии получают гораздо меньше. Есть должности на 7, на 10 тысяч рублей. Да, мы ждем изменений, все ждем и ждем. А нам все обещают и обещают. Говорят, потерпите еще немного. Ну что же делать? Терпим.

— Но ведь ни один электронный документооборот не сможет работать без людей.

— Работа в суде — это не работа, это образ жизни. Самая интересная работа, которая только может быть для юристов, это работа в суде. Она нескучная, она очень разнообразная. Ты все время с гражданами, разбираешься с их проблемами, с законом, с правом. И, когда решение вынесено, и человек доволен, ты получаешь удовлетворение от работы.

— Все равно многое упирается в деньги…

— Конечно. И наша проблема — это текучка кадров. Три года назад мы подсчитали, она составила 73 процента. То есть из 10 приходящих 7 человек уходило. А на них было потрачено время, было проведено обучение. Такая смена аппарата безусловно негативно сказывается на работе всей судебной системы. Стало понятно, что с этим что-то надо делать. Пришлось изучать HR-технологии (Human Resource — человеческие ресурсы, прим. РАПСИ) — способы нематериального стимулирования сотрудников. Были проведены серьезные исследования, в том числе психологические. Мы проводили опросы сотрудников районных судов, спрашивали, чтобы их могло удержать на работе помимо заработной платы.

— И что же?

— Необходимость уважать свою работу, невзирая на мизерные оклады. В результате уже три года Санкт-Петербургский городской суд и Санкт-Петербургское отделение Российского объединения судей проводит огромное количество конкурсов — профессиональных и творческих. Сейчас наши сотрудники получили задание представить себя журналистами и в течение месяца подготовить материалы — статью, репортаж, расследование. Условие — не пользоваться судебными удостоверениями, корпоративными связями, и не работать в своем суде. Бывают конкурсы лучших по профессии. Бывают коллективные, как, например, ежегодный конкурс «Битва судов». Там в одном из туров было задание рассказать, почему ваш суд самый лучший. И мы поразились. Мы получили потрясающие ролики — и это были серьезные творческие работы, снятые сотрудниками аппаратов. Итоги подводятся на больших конференциях, которые проходят ежегодно и посвящаются серьезным событиям юридического мира. В этом году мы отмечаем 1000 лет Русской Правды, 15 лет мировой юстиции… Но конференции, посвященные этим событиям, еще впереди. Фильмы о судах мы представляли на конференции, посвященной 75-летию Городского суда. И было видно, что суды горды своей работой. Люди горды своей работой.

— А текучка?

— Текучка, конечно, есть. Но уже не такая, как была. И в судах образовался костяк, который остается.

Не потерять достигнутое 

— Что будет, когда суд присяжных внедрят в районных судах?

— Предупреждая ваши негативные оценки, хочу сказать, что я приверженец суда присяжных. Это совершенно другой суд. Это суд факта. Народ у нас умный и мудрый. Присяжные видят то, что им показывают. Если вердикт не устраивает, значит плохо было представлено дело, либо доказательств не хватило. Конечно, если обвинитель, как профессионал, будет представлять доказательства для таких же профессионалов, как он сам, присяжные его не поймут. Адвокаты и прокуроры, кто хотел, уже у нас в Горсуде потренировались. Конечно, формировать присяжных в районных судах будет сложно. Мы направляем по 500 писем-приглашений и благодарны, когда придут 50 человек. Приходят, в основном, неработающие, пенсионеры, домохозяйки. Работающие не идут, боятся потерять работу. Нет еще в самосознании граждан (а тем более у работодателей) понимания, что быть присяжным — это обязанность каждого гражданина. Нет, я не боюсь суда присяжных в районах, но надо будет судей обучить, помещения переоборудовать, чтобы была обособленная совещательная комната. А в некоторых судах, особенно в старых зданиях центра города, это будет очень сложно сделать. Но, нет ничего невозможного.

— Валентина Николаевна, судьи действуют по закону, исходя из совокупности доказательств и руководствуясь внутренним убеждением. Но иногда смущают назначенные наказания своей… неисполнимостью.

— Вы знаете, тут надо рассматривать конкретные дела, а примеры, которые вы можете предложить рассмотреть, я никогда не буду обсуждать, потому что, как вы сами сказали, судья руководствуется «и внутренним убеждением». Но я могу понять, о чем вы спрашиваете. Да, сейчас можно наказать огромным штрафом, которые некоторые и за всю жизнь выплатить не смогут. Я считаю, что судье виднее. Но я еще раз повторю, любое решение можно обжаловать в вышестоящей инстанции даже с банальной формулировкой «не потянуть». Знаете, я много-много лет назад с делегацией судей была в США и видела у их судей вспомогательные таблицы со шкалами, по которым, условно, можно быстро высчитать наказание. Спросили у судей: «Удобно?» Те отмахивались: «Да вы что, вообще не пользуемся…» Просто внутренние убеждения и оценка обстоятельств всегда будут выше подсчета. Потому что каждое дело индивидуально. Абсолютно каждое дело абсолютно индивидуально.

— Банки сейчас лоббируют законодательную тенденцию, чтобы можно было накладывать взыскание на единственное жилье кредитора. Как судьи к этому относятся?

— Этого нет, не было и не будет. Жилье — это святое. Взыскание никогда не накладывается на единственное жилье. Никто не собирается плодить бомжей.

— Что вы ждете от Съезда судей, который пройдет в декабре в Москве?

— Судебная власть в стране многого достигла. Мне лично интересно, что происходит у судов в других регионах. Это, скорее, обмен опытом. У нас новая система оповещения участников процесса, выход в социальные сети, объединенная пресс-служба судебной системы, у них что-то другое. А реформы? Они нас ждут. Вот Верховный Суд России внес законопроект о создании судебной службы. Как эта инициатива отразится на работе судов? Может быть, мы все-таки дождемся достойного обеспечения аппарата? Мы — судьи — будем поддерживать все реформы, которые направлены на повышение уровня доверия граждан к правосудию. Но, я уверена, что делать все нужно очень аккуратно, чтобы не потерять то, чего мы уже достигли.

Беседовал Михаил Телехов