У потерпевших от экономических преступлений появилась дополнительная возможность защитить свои имущественные интересы. Теперь обращение с гражданским иском в порядке статьи 54 УПК РФ не исключает предъявления к виновному лицу отдельного иска в порядке гражданского судопроизводства. О новой тенденции в авторской колонке рассказывает Данил Бухарин, адвокат КА города Москвы «Фрейтак и Сыновья».

Возможность предъявления гражданского иска к обвиняемому в уголовном деле и привлечения этого же лица к субсидиарной ответственности как контролирующего лица в рамках процедуры банкротства на сегодняшний день не закреплена ни в законодательстве, ни в разъяснениях высших судебных инстанций.

Между тем в делах с участием ФНС, когда взыскание крупной суммы в общем порядке результатов не дало, налоговый орган вынужден одновременно обращаться с заявлением о привлечении виновного лица к уголовной ответственности по ст. 199 УК РФ и подавать заявление о признании налогоплательщика банкротом, чтобы предотвратить вывод активов должника или оспаривать уже состоявшиеся недобросовестные сделки.

Данный подход видится обоснованным, поскольку правовая природа и основания деликтной ответственности руководителя, выраженной в виновном причинении имущественного ущерба кредитору, очевидно не аналогична правовой природе субсидиарной ответственности. Рассматривая заявление о привлечении руководителя должника к субсидиарной ответственности, суд фактически разрешает вопрос о наличии причинно-следственной связи между действиями ответчика и несостоятельностью (банкротством) компании. В то же время при разрешении гражданского иска судом анализируется взаимосвязанность ущерба кредитору (бюджету РФ) и действий руководителя.

Различны результаты удовлетворения гражданского иска и привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности. В первом случае взыскание осуществляется напрямую в пользу гражданского истца. Во втором же – требование удовлетворяется в пользу должника-банкрота, в конкурсной массе которого преобразовываясь по существу в актив в виде дебиторской задолженности, подлежит распределению в пользу кредиторов в пропорционально заявленным в реестр требований. Размер ответственности, возложенный на субсидиарного ответчика, в любом случае не может быть больше, чем размер неудовлетворенных требований кредиторов, с учетом реализации активов должника, выявленных в ходе конкурсного производства.

В свою очередь, исходя из положений ст. 399 ГК РФ, субсидиарная ответственность является дополнительной гарантией удовлетворения требований кредиторов в случае исчерпания иных способов защиты их имущественных интересов в рамках дела о банкротстве. Кроме того, привлечение к субсидиарной ответственности возможно лишь при наличии специальных оснований, указанных в ст. 61.11, 61.12 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (например, вследствие совершения сделок, направленных на выведение активов из конкурсной массы должника, непередача конкурсному управляющему документов должника и др.).

Судебная практика в этом направлении формируется фрагментарно, в то же время вырабатываются единые подходы к рассмотрению такого рода дел. Так, общее требование сводится к необходимости взыскания ущерба с лица, виновного в его причинении в любом случае (например, Определение ВС РФ от 27.01.2015 № 81-КГ14-19).

Удовлетворение гражданского иска о взыскании ущерба в размере неуплаченных налогов, возбужденном по признакам статьи 199 УК РФ уголовном деле, не приведет к двойному взысканию налогов, поскольку основанием гражданского иска является причинение ущерба бюджету государства преступными действиями, а в рамках дела о банкротстве подлежат удовлетворению требования кредиторов должника (см., например, определение Арбитражного суда Тульской области от 24.11.2016 г. по делу № А68-8761/2014).

Когда гражданский истец получил удовлетворение как в результате исполнения решения суда о взыскании с руководителя в порядке гражданского иска (в размере причиненного ущерба), так и в результате распределения денежных средств от реализации актива должника в виде субсидиарного требования к руководителю, необходимо рассмотреть вопрос о возможности неосновательного обогащения кредитора (ст. 1102 ГК РФ).

При рассмотрении вопроса о размере ответственности руководителя в такой ситуации размер ответственности определяется судом как разница между суммой требований кредиторов, учтенных в реестре, и суммой, взысканной с ответчика по результатам рассмотрения гражданского иска, заявленного в уголовном деле (см., например, определение Арбитражного суда Тверской области от 17.11.2017 г. по делу А66-5884/2016).

Применение данного подхода возможно не только к уполномоченному органу (ФНС), но и к иным кредиторам, являющимся коммерческими организациями. Так, предъявление кредитором требования к должнику по факту неисполнения обязательства (скажем, вытекающих из ординарного договора поставки при произведенной кредитором предоплате) не исключает возможность привлечения руководителя должника к уголовной ответственности по факту мошенничества, сопряженного с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности (ч. 5 ст. 159 УК РФ). Равно как заявление банком требования к должнику в ходе дела о банкротстве о возврате денежных средств по кредитному договору не свидетельствует о невозможности осуждения уполномоченных лиц по ч. 1 ст. 176 УК РФ за получение кредита путем представления банку или иному кредитору заведомо ложных сведений о хозяйственном положении либо финансовом состоянии организации.

Важное значение имеет позиция Конституционного суда РФ, отраженная в Постановлении от 08.12.2017 г. № 39-П «По делу о проверке конституционности положений статей 15, 1064 и 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, подпункта 14 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации, статьи 199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации и части первой статьи 54 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи жалобами граждан Г.Г.Ахмадеевой, С.И. Лысяка и А.Н. Сергеева». Исходя из постановления, гражданский иск в уголовном деле не может быть подан ранее установления отсутствия у должника имущества, за счет которого требования кредиторов могут быть погашены в деле о банкротстве. Таким образом, КС РФ фактически предопределено, что гражданский иск в уголовном деле не может быть рассмотрен раньше заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Из сказанного можно сделать вывод, что соотношение гражданского иска к виновному в совершении преступления лицу и привлечение его же к субсидиарной ответственности предполагает последовательную реализацию кредитором своих прав, при которой первичным является установление невозможности взыскания убытков непосредственно с юридического лица, фактически вступившего в правоотношения с кредитором. Только потом может быть заявлено о взыскании с виновного суммы ущерба в рамках гражданского иска как в порядке статьи 54 УПК РФ, так и в порядке самостоятельного обращения с исковым требованием в порядке, установленном ГПК РФ.